Об альтруизме.

Данная статья получилась из дискуссии с otrad,  спасибо ему за интерес к теме и за продуктивные возражения. Так как ответ получился слишком большим для простого комментария, и, ПМСМ, достаточно интересным, я счет разумным опубликовать его в виде отдельной статьи.

  Итак, почему же плох альтруизм?  Разве плохо, когда люди выстраиваются в очередь пойти в разведку или на верную смерть, готовы делиться последним ради своего товарища? А как удобно управлять таким обществом, где массы людей готовы исполнить любой, самый отчаянный приказ?

  Хотя тут-то вы  уже и начали наверняка чувствовать некоторую фальшь. Ничего себе легко! Пускай эти идиоты легко выполняют самые невероятные команды, но ведь их при этом теперь проблема остановить! Так как теперь их основная ценность – пожертвовать собой ради товарища, они тупо лезут на рожон при первой же возможности с прямым вредом для дела.

  Разумеется, это абстрактное рассуждение, так как природный эгоизм обычно сильнее всякой нерациональной мотивации и здравый смысл в итоге побеждает. Но в мысленном опыте такой сдерживатель мы специально отключили. А когда инстинкт самосохранения не работает, что толку от таких солдат? Оказывается, альтруизм без весьма существенной доли эгоизма не так уж и хорош, наоборот он  опасен и вреден. 

  Причем наиболее это очевидно на бытовых, а не героических примерах.

 Возьмем классический пример: Вам и Вашему другу нравится одна и та же девушка. Альтруист просто обязан уступить, так как ему благо друга дороже личного. Но то же самое должен сделать и его друг. И получается то же соревнование, та же конкуренция, только «в поддавки». Причем, кто играл в шахматы или шашки в поддавки подтвердит: такая игра требует ничуть не меньше ума и способностей, чем обычные шахматы, где целью ставится победить, а не проиграть. Т.е. альтруизм – простое обратное отражение эгоизма, где черное меняется на белое, плюс на минус, конкуренция на поддавки. Но негатив эгоизма гораздо более вреден для общества, чем сам эгоизм.

  Ибо в примере спора с другом на место девушки можно поставить конкурс на учебу в престижном ВУЗе, или ответственную должность, или  участие в определенном деле. И такая игра в поддавки, в отличие от обычной человеческой конкуренции, очевидно, разрушительна для общества. Руководить таким обществом совершенно невозможно: непонятно, человек действительно так умело играет в поддавки, что побеждает в этой игре, или он просто-напросто в самом деле не жаждет конечного приза и попросту не играет.

  Вполне очевидна шизофрения подобного общества и в случае войны: как отличить дезертира от храброго солдата, который уступает возможность умереть за Родину из альтруизма, наперекор собственному страстному желанию.

 Именно это и позволяет мне утверждать, что альтруизм – порочная идея, она неизбежна без лицемерия и передергиваний, и может служить лишь для опорочивания самой идеи служения.

  На этот тезис можно возразить: но ведь альтруизм не обязательно означает самопожертвование ради интересов друга или «ближнего», но может быть исключительно ради общества в целом.

  Но весь фокус в том, что такой критерий не работоспособен. Что это за абстракция «польза общества в целом»? Как определить, следует уступить другу любимую или нет, с точки зрения такого критерия? Как определить, стоит ли уступить ему должность или  свое дело? Как заранее узнать, кто более порядочен, талантлив, трудолюбив, и таким образом наиболее полезен обществу?

 Более того, даже если пользу общества сформулировать исключительно в христианских ценностях (Спасение, стяжание Святого духа, Любовь), то и эти ценности не позволяют управлять альтруизмом. Наоборот, здесь, как вкратце и, может не совсем удачно, было показано в Словаре лживых слов, и начинаются самые дикие несуразности.

  Если признать за ценность Спасение, то альтруизм означает, что главное – это спасение остальных, а свое – постольку-поскольку. Следовательно, если человек жил как попало, но проповедованием, властью или хитростью склонил значительное число людей к Богу, то это лучше, чем его личное Спасение. Более того, если антипример, то есть жизнь бунтовщика, насильника и негодяя оказали свое пропагандитское действие и склонили людей к Церкви, то  выходит такой человек святой и чуть ли не апостол.

 Называется, приплыли. Поэтому эгоизм гораздо ближе к Богу, чем альтруизм. Как впрочем, и к человеку. И ничего в нем плохого нет, Бог его нам не запрещал, заповеди не запрещают заботиться о себе. Более того, они апеллируют именно к эгоизму, так как именно эгоизм требует Спасения и себя и ближних. Без стремления к личному Спасению любые апостольские и проповеднические потуги просто нелепы и лицемерны.

  Здесь так же можно привести наглядный пример. Ваша любовь к собственным детям это эгоизм или альтруизм? Конечно эгоизм, хоть и направленный не лично на себя. Именно таков и характер эгоистичной христианской любви: этот дом,  город, страна, планета и Вселенная – лично мои, и мне не все равно, что пишет на заборе хулиган или замышляет соседний демократический разбойник. Потому, что все здесь мое, и я лично несу за все происходящее ответственность перед Богом. И такое восприятие мира –  чистейший эгоизм.  А не «абстрактное общечеловеческое благо».

 И напоследок, почему именно риунизм и чем он отличается от альтруизма. Риунизм – это не игра в поддавки, но и не игра ради азарта победы. К необходимости риунизма я логически пришел из отрицания традиционной эгоистической конкуренции. Но ведь и  совсем без конкуренции общество нежизнеспособно. Как и без иерархии. Наличие Единого Бога означает как раз необходимость не просто иерархии, но единоначалия.

  Поэтому риунизм -  это тоже конкуренция,  как и иерархия, но несколько иного рода. Причем риунизм гораздо ближе к эгоизму, чем к альтруизму, так как никаких поддавков не предполагает. Более того, риунизм и есть эгоизм, но эгоизм совершенно иных ценностей, совершенно иного конкурса способностей. Это конкурс дел и результатом его является исключительно дополнительная работа и ответственность. А такой приз автоматически уравнивает победителя и проигравшего. Более того, мир так мудро устроен, что в таком конкурсе проигравших просто не будет: они изначально не явятся на конкурс.

  То есть это вообще отказ от азартных игр и принципиально иной способ конкуренции между людьми за должности, за возможности делать дело или даже за женщину. 

 Например, в случае конкуренции за женщину, риунизм заключается не  в поддавках, и не в конкурсе мачизма, а в возможности предложить верный и счастливый союз. Который в первую же очередь на всю жизнь сурово обязывает как мужчину-победителя, так и саму женщину. (Напомню, по правилам Православия, мужчина может жениться дважды, причем второй раз только на незамужней девушке, разведенная женщина, но не вдова, выйти замуж не может. Что и обеспечивает ответственность каждой из брачующихся сторон). Разве в таком случае победитель не равен проигравшему? И много ли будет претендентов на таких условиях конкурса?

  То есть это такая ситуация, когда в обществе формируется множество иерархий на самые различные вкусы и каждый имеет возможность сколько угодно подниматься в той иерархии, которая ему ближе, так как соперников, по сути, нет. При этом предполагается (может и недостаточно обоснованно), что при длительном обогащении или целенаправленной селекции людей именно риунистическая мотивация и иерархия будут преобладать. И тогда традиционная материальная мотивация станет бессмысленной. По большому счету этот тезис идентичен известному тезису марксизма-ленинизма, что «труд есть потребность». Я лишь добавляю, что не только труд, но и ответственность и объясняю причину такой непривычной мотивации – Любовь.

  Т.е. риунизм – это высшая форма эгоизма, когда каждое риунистическое «я» становится миром. В котором находится и вполне непротиворечивое, но временное место так же и простому эгоизму людей, с более узким мировоззрением, для которых «я» ограничивается забором вокруг родного дома с его обитателями.