Мусор и пища.

 Тема нарастания мусора, как основного продукта современной цивилизации уже поднималась. Как и то, что эта тенденция является прямым следствием размытия представлений о норме, благе и пользе.

Но лучше всего она проявляется в эволюции питания, того, что принято есть в «цивилизованном» мире. Отметим, что заповедь гласит: «все можно, но не всё полезно».  Причем ограничения скорее касаются времени и количества пищи, нежели существования неких запретных блюд. Так, например, запрещено вкушать кровь животных - и это, кажется, единственное ограничение.

 Традиционные православные ограничения связаны скорее с элементарной брезгливостью и здравым смыслом. Являющимися прямым следствием природного изобилия. Зачем есть лягушек, червяков, личинок, если в достаточном количестве есть вполне нормальная пища? Ведь даже раки и мидии до совсем недавнего времени были отнюдь не деликатесом, а пустым баловством.

 Но «цивилизованному» миру подобное легкомысленное отношение к пище не свойственно. Наоборот, ему свойственно неуклонное размытие нормы, отличающей съедобное от несъедобного. Непосредственным путеводителем по этому пути может быть труд Массимо Монтанари, «Голод и изобилие, история питания Европы». Но если обозначить начальный и конечный пункты, то со времен Астерикса и Обеликса, предпочитающих всем блюдам кабанов, водившихся в полном изобилии в европейских лесах, Европа прошла долгий путь к вынужденному вегетарианству, голоду, цинге и рахиту, которые отступили только после плана Маршалла примерно в 60-х годах ХХ-го века.

 Причем победа над голодом целиком обязана появлению новых сельско-хозяйственных технологий, новых методов борьбы с вредителями, новыми сортами растений и животных, и, главное, кардинальным ускорением их сроков вызревания и роста. Что, разумеется, не смогло сказаться на качестве продукции: вкусе, запахе и полезности. Эти издержки повышения эффективности сельского хозяйства целиком компенсируются за счет пищевых добавок, усилителей вкуса и ароматизаторов.

 По большому счету, голодомор, рахит и цинга 19-го и первой половины 20-го века лучше, чем эта мнимая победа над голодом. Потому что последствия её проявляются не немедленно, а через поколения, неумолимо означая вымирание человечества, как об этом и мечтал Мальтуз: «нет людей, нет и войн».

 При этом все естественные и более-менее полезные источники пищи все более исчерпываются. Мир в восторге от японской и китайской кухни, привычка есть членистоногих, ракообразных, моллюсков и вообще все живое и шевелящееся становится нормой. Причем, каким то чудом в результате этой неразборчивости даже несметные полчища насекомых становятся ископаемыми и редкими. Мир становится уныл и однообразен: ни кваканья лягушки, ни трели соловья, ни даже комариного писка. Цивилизация!

 Естественной и справедливой платой за подобную неумеренность является голод. Причем процесс этот не естественный, а рукотворный. Как ранее, когда охотники совершенно непонятно ради чего (из-за шкур, слоновьей кости и т.д.) уничтожали бесчисленные стада бизонов, быков, мустангов, слонов в прериях Африки и Америки, будто специально подрывая основную базу питания местных народов, которая легко могла бы иметь глобальное значение. Так и ныне, когда «гуманитарная помощь» Запада полностью уничтожает сельско-хозяйственный бизнес в Африке и по всему миру, создавая невероятное количество паразитов и дармоедов, целиком зависящих от «доброты» своих западных «друзей».

 Понятно, что этот искусственный голод ведет своих спонсоров к мировой власти. Но так же понятно и то, что они сильно рискуют. И не исключено, что добившись, наконец, этой вожделенной мировой власти, им придется есть собственное, приправленное химикатами дерьмо, (ссылка, ссылка)

 Стоит ли эта власть такой цены? Или может простой кабан, которых так любил Обеликс, стоит всей мировой власти?