На кого «работают» деньги.

Данная статья посвящена известному представлению, что деньги должны работать. Что будто бы только такая ситуация соответствует наиболее эффективному использованию ресурсов, обоснованной занятости и сбалансированному развитию.

 Миф отлично обоснованный и весьма укорененный.

 И, тем не менее, это лишь очередной миф.

  Независимо от природы денег, металлической, энергетической (киловатт-часы), или полностью виртуальной, как резаная бумага или нули в памяти компьютера, проблемы недостатка денег не существует. Скорее существует проблема перепроизводства денег.

 Грубо говоря, если бы количество денег действительно имело бы  самостоятельное значение, то задача по увеличению количества денежных знаков была бы легко решаема, но эта задача не имеет никакого отношения к обеспечению развития общества, увеличению его благосостояния, эффективному разделения труда и устойчивой мотивации к труду.

  Деньги имеют чисто прикладное значение, они обслуживают экономические транзакции, и только в таком, относительном смысле они обоснованы.

 Хотя даже с таким утверждением принято спорить, не будем тратить время на обсуждение тривиальных вещей и перейдем к наиболее сложной версии мифа денег.

 Вся экономическая наука сходится в том, что именно кредитное, т.е. основанное на платности и возвратности ресурсов, финансирование является наиболее эффективным и правильным способом организации экономики и общества в целом. Что только такое финансирование отбраковывает глупые и нерентабельные проекты, способствует правильному разделению труда с учетом особенностей регионов и потребительских предпочтений.

 Грубо говоря, только благодаря такому удачному состоянию вещей бананы выращиваются в Африке,  пушной промысел развит в тундре, нефть добывается на Ближнем Востоке, сборочные работы осуществляются в Индии и Китае, а интеллектуальные изыскания делают британские ученые. И автоматически учитываются при производственных планах предприятий потребительские предпочтения, связанные с решением какое количество тех или иных благ необходимо произвести и в какой пропорции мобильные телефоны будут производиться в отношении к пейджерам.

  Т.е. это не Госплан СССР виноват в том, что неплатежеспособным лохам достаются пейджеры, но сами лохи, неспособные купить полноценный мобильный телефон. И только благодаря существованию таких лохов-потребителей и лохов-производителей (лучше бы их не было, конечно) осуществляются инвестиции в производство пейджеров.

  Удивительное, небывалое единодушие мнений экономистов по вопросу благотворного влияния кредита на экономику является наилучшим признаком того, что они заблуждаются.  Единодушие вытекает из того, что  здесь затрагивается база, основа экономической науки, основа всех последующих теорий и построений. А в её шаткости мы уже не раз убеждались.

 Развеем же и этот очень живучий, правдоподобный и привлекательный миф.

1.      Так ли уж необходима положительная рентабельность, или приведенная норма доходности по инвестиционным проектам?

 На первый взгляд – да, безусловно. Кому нужны электростанции в африканской пустыне, построенные СССР? Где здравый смысл,  прагматичная экономическая логика? Тут можно написать целый абзац, посвященный бездарности экономической политики руководства СССР, не учитывающего экономических «законов».

  Но на самом деле все зависит не от экономических законов, а от задач экономического развития региона. Если его планируют превратить в арену перманентной  братоубийственной войны, голода и зоны без государства, то строительство электростанций, школ и больниц действительно экономически глупо.

 Если его собираются превратить в марионеточный, полностью зависящий от воли метрополии сырьевой придаток или сборочный цех, это тоже нецелесообразно. Наоборот, уместно максимально искусственно ограничивать платежеспособность региона, доступ его к новым технологиям и знаниям, подавлять его несанкционированную метрополией экономическую активность и многоукладность.

 Но если регион хотят превратить в процветающий и экономически самодостаточный комплекс, то безрассудная экономическая политика СССР приобретает смысл. Причем не прагматически экономический, но миссионерский. Рассчитанный на десятилетия и века, а не на краткосрочную задачу удержания контроля.

 Так мы подходим к тезису, что выбор направления экономического развития первичнее финансово-экономических расчетов, которые играют достаточно прикладную роль.

 Причем, в сущности есть лишь две стратегии: одна – миссионерская, семейная, предусматривающая достаточно бескорыстную, отрицающую прибыль (платность и возвратность), помощь развивающимся странам, и вторая, предусматривающая под видом помощи закабаление отсталых стран, консервацию этой отсталости, полной зависимости от центра. И именно последней цели служат основные постулаты экономической науки, основу эффективности общественной организации видящего на основе  платности и возвратности финансирования.  

 Но прежде, чем поставить здесь точку, рассмотрим дополнительно следующие соображения.

2.      Можно ли разбогатеть эффективно и последовательно управляя капиталом, пуская его в рост?

 Да, все магазины забиты печатной продукцией с историями успеха людей, которым это удалось. Но вот только не найти ни одной истории о тех, кто смог удержаться на волне успеха. Кто мог передать капитал своим детям. Да и сам перечень топ-богатеев «Форбс» очень уж подвижен: верно, экс-миллиардеры редко идут на паперть, но в клубе миллионеров они несомненно чувствуют себя такими же лузерами и неудачниками, как и разжалованные президенты и бывшие знаменитости среди обычных людей.  Хоть вроде и не нуждаются, но стыдно.

  Даже американская история не знает ни одного случая последовательного семейного бизнеса, удачной передачи империи по наследству. Гениальным Генри Форду и Эдисону не удалось сохранить свой бизнес в семье. Вряд ли фонд Уоррена Баффета продолжит свою беспроигрышную серию после его ухода. Эйпл наверняка утратит свою привлекательность после смерти Стива Джобса. Уж на что гениален и ещё молод Билл Гейтс, но и ему пришлось расстаться со своим детищем.

 Если же рассматривать историю русских и постсоветских капиталистов, то абсолютно все они без исключения калифы на час. Самым разумным из них и в голову не приходит составлять конкуренцию настоящим семьям вроде Рокфеллера и Ротшильда, они прекрасно понимают свое достаточно скромное место в этом мире.

  Может у читателя возникали раньше вопросы, зачем собственники продают отличный прибыльный и отлаженный бизнес после некоторого предела развития (обычно уровня какой-либо страны), почему не развивают его дальше. Вот и ответ.

 Любой собственник распоряжается своим богатством временно, наиболее удачливые способны сохранить его до конца жизни. Но рано или поздно любой успешный бизнес оказывается в одних и тех же, не меняющихся веками,  руках.

  Поэтому разбогатеть, пуская капитал в рост невозможно. То, что написано в учебниках – низкопробная реклама.  И даже если у Вас хватит ума обойти все возможные кризисы и колебания цен, недобросовестную конкуренцию и рейдерские захваты, передать капитал по наследству ещё ни у кого не получалось.

Почему гадать не буду, не знаю, но правило это работает. Даже арабские шейхи как-то не по-настоящему владеют своими сокровищами. Одно неверное движение, и да здравствует новая династия.

3.      Нужен ли финансовый или инвестиционный анализ для оценки локальных проектов?

  Иными словами при принятии решений типа арендовать/покупать, покупать/производить, а так же при выборе инвестиционных альтернатив. Например, построить новый цех или базу отдыха.

  Опять таки, если открыть учебники, сомнений нет: разумеется, нужен. Единственная оговорка, что нужно максимально учитывать также риски проекта, а так же вмененные выгоды и издержки проекта.

 Но вернемся к практике. А на практике очень не многие собственники, особенно родом из 90-х вообще способны выговаривать такие слова как «роэ», «энпиви», дальше «ебитды» их финансовая образованность обычно не распространяется. Что не мешает им принимать успешные инвестиционные решения и обходить риски. Наоборот, риски скорее начинаются с создания отдельного департамента по управлению рисками.

 Общепринято сетовать на финансовую безграмотность собственников и топ-менеджеров. На самом деле это - то благо, благодаря чему наши корпорации ещё конкурентоспособны.

 Проиллюстрирую тезис на примерах.

  Какие решения предпочитает финансово подкованный менеджер? В основном касающиеся оптимизации издержек, экономии, причем рассчитанной на достаточно  краткосрочный период. Отсюда следует недобросовестность в отношении контрагентов и персонала, доходящая до прямого обмана и неплатежей по зарплате. И все ради каких-то умозрительно красивых цифр в отчетности.

 Менеджер, оперирующий не конкретными финансовыми показателями, а интуитивными представлениями о предполагаемой пользе делу, наоборот нацелен на долгосрочные решения, на увеличение полезного эффекта от деятельности организации т.е. на будущие выгоды, которые нередко соответствуют и будущим денежным потокам.

 Т.е. чисто коньюктурные, спекулятивные решения имманентно присущи менеджеру первого типа, оптимизирующему поступления за счет финансовых рычагов, спекулятивных операций и свято верящего в панацею хеджирования, второй же просто и надежно развивает дело. В качестве примера приведу Генри Форда, не доверявшего финансовым алхимикам и не верившего в благотворную миссию финансовой оптимизации. Многочисленные  примеры менеджеров второго типа есть и в современной отечественной практике, фамилии называть не буду.  

  Подчеркну вывод: даже в случае инвестиционных  решений бизнеса расчеты финансовых показателей проекта, как правило,  играет лишь второстепенную, подтверждающую, «облагораживающую»  роль. И если финансовые показатели не совпадают с интуицией менеджера, то тем только хуже для них самих. Именно такова практика бизнеса.

 Больше того, даже коммерческие банки, основная функция которых, если верить учебникам, -  это продвинутая кредитно-инвестиционная поддержка экономики, менее всего склонны доверять проектам развития. Решающим аргументом для них является только залог, кредитная история и обороты по счетам.

  Поэтому и возникает парадокс, когда в продвинутом, образованном и компьютеризированном 21 веке  финансово-инвестиционный анализ остается красивым теоретическим построением, мало востребованным практикой.

4.      Спасает ли общественное принятие правил игры в возвратность и  платность финансовых ресурсов от иждивенческой философии и паразитизма?

  Опять-таки ответ позитивен только на самый поверхностный взгляд. Действительно, бесплатные квартиры и коммунальные услуги привели в СССР к распространению иждивенческих настроений, которые сейчас быстро изживаются при отсутствии крыши над головой или ипотеки на всю жизнь. Так же  и семейные ценности по идее должны быть намного выше, когда дети целиком зависят от решения родителей оставить им в наследство основные базовые условия для жизни, или предоставить зарабатывать все с нуля самим.

 На самом деле, возможность обеспеченной жизни нигде не работая, а живя на проценты или доход от недвижимости точно так же приводит к махровому росту иждивенчества, социального паразитизма, как и в СССР.

Только если в  СССР тунеядцы и бездельники представляли собой малозаметный слой социально дезориентированных людей, то теперь они олицетворяют элиту. В которую мечтают попасть обычные труженики. Мечтающие заработать столько, чтобы больше никогда не работать.

  Так возникает ситуация, когда на одной стороне медали находятся праздношатающиеся тусовщики, а на другой – бездомные, десятилетиями пытающиеся заработать на собственный угол.  С одной стороны – обеспеченные пенсионеры, получающие радость от благ жизни на мировых курортах, с другой – молодежь, вынужденная впрягаться в бремя кредитной кабалы, чтобы получить образование и шанс хоть какой-нибудь высокооплачиваемой работы. О призвании и широком выборе профессии даже речь не идет.

   Если сравнить эти две крайности форм паразитизма, то они обе неприемлемы. Но если в первой паразитическая прослойка не довлеет над морально-здоровой частью общества, то вторая в этом отношении  бескомпромиссна. И не оставляет возможности остаться «вне игры», основанной на всеохватывающих отношениях долга, финансовой зависимости. Где либо выиграл, либо проиграл, других вариантов нет.

 Поэтому принятие правил ростовщической игры вовсе не искореняет паразитизм и иждивенчество, но только легализует, обосновывает его, придает ему моральный и даже уважительный статус.

5.      Как быть с научно-техническим прогрессом без кредитного финансирования?

 Выше уже затрагивалась тема, что банкам залог много важнее грамотного бизнес-плана. Но это касается не только банков, но и любых частных инвестиций.

 Даже самые крупные и преуспевающие корпорации с мировым именем не особо раскошеливаются на по-настоящему фундаментальные научные исследования.  Ну какую прибыль можно извлечь из закона Галилея или соотношения Гейзенберга? Не говоря уже о том, что финансовым воротилам эти абстракции малоинтересны, их интересует «дело», т,е, бизнес, а не научные открытия, которые невозможно выгодно перепродать.

   Поэтому основным источником развития науки во всем мире являются государственные учреждения и программы, значительную роль в этом играет ВПК.

  Потому, если не путать с НТП новомодные дизайны автомобилей и интерьера, кредитное финансирование скорее запрещает, нежели стимулирует научно-техническое развитие.

6.      Противоречие сроков бизнеса и жизни.

  Кратко сформулирую этот тезис, так как он ранее уже рассматривался. Бизнес рассчитан на краткосрочные периоды, сроки более 10-ти лет для любого бизнес-проекта являются запредельными.

  Для жизни человека это вообще не срок. Человек оперирует периодами от 10 лет: именно такой срок требуется на детство, такой же срок требуется на базовое обучение, такой же срок требуется для формирования квалифицированного специалиста. Когда человек строит дом, или покупает квартиру, он рассчитывает прожить в нем всю жизнь.

 Поэтому для частной жизни методы финансовых расчетов в принципе неприменимы. Хотя они и упорно навязываются, как в виде кредитов на обучение, так и в виде брачных контрактов и ювенальной юстиции.

7.      Срок годности рыночной экономики

 Последнему тезису посвящена книга «Дефляция - не тупик, а выход». В ней указывается, что товарно-денежные отношения эффективны и необходимы на стадии бурного экстенсивного и интенсивного роста, после того, как элементарные физиологические  потребности удовлетворены.

 Но в замкнутом, конечном пространстве товарно-денежные отношения очень быстро приводят к полной концентрации капитала и власти в одних руках, после чего неизбежно кончается период стихийного рынка и начинается период рынка манипулируемого, когда деньги и кредит используются уже как средство подавления, стимулирования и удержания власти.

Теперь можно ставить точку в статье.

Деньги «работают» на всеобщее закабаление. А, значит, ясно и на кого они работают.