Почему разбойники ближе Богу, чем праведники?

  Из многих притч Евангелия следует подобный удивительный вывод.

  Например, предпочтение невежественного самаритянина продвинутому фарисею в известной притче. Как и неоднократное осуждение фарисейства, т.е. продвинутого и в высшей степени интеллектуального познания Священного Писания, максимального стремления соответствовать и соблюдать все завещанное, вести максимально возможный для человека праведный образ жизни.  

 Как может быть, что люди, всего себя посвятившие Богу, оказываются осужденными? И им в пример ставится мытарь, по нашим представлениям  - чиновник-коррупционер, обирающий своих земляков в пользу иностранного оккупанта, которым в те времена был Рим!

  Если продолжить эту мысль, то современное монашество и аскеза также далеко не гарантируют не только близости к Богу, но и прямого осуждения.  В отличие от не то что простого мирского люда, не отягощенного мыслями о Боге, но и прямых разбойников, бандитов, негодяев.

 Нередко святыми становились люди, весьма далекие от праведного образа жизни, например, Мария Египетская.   Или тот же разбойник, которому на Голгофе Христос обещал сегодня же быть в раю.

 Так кто из людей круче в небесной иерархии, неужто праведность так мало ценится? Бедные люди мучают себя, стараются, отрекаются от всех мирских благ, а где награда?..

 Где справедливость?

 Здесь опять-таки остается привести притчу о владельце сада, который дарил своим работникам ровно 1 динарий, независимо от того, когда этот работник приступил к труду – утром, или перед самым закрытием мероприятия.

  Какое полное неуважение к нашим человеческим трудам, хлопотам и страданиям!

 В качестве переходного мостика отмечу, что лично мне всегда претило бесстрастие, отречение от мирских радостей в пользу полного воздержания, молчания и скорби о грехах. Не сомневаюсь, что вас, уважаемый читатель – тоже.

 Ясно, что мы – умрем, и тогда все наши текущие радости жизни станут не важными. Не сегодня мы же живы! Зачем себя хоронить прежде времени? Кому нужны скорбные лица, черные одежды и мысли о смерти в этом прекрасном мире, созданном для вечного праздника? А если и вправду верить, что мы – бессмертны…

 Отмечу, что подобное представление является крайне предосудительным невежеством, ересью, даже если оно следует от человека, претендующего на познание Бога. Никогда Бог не требовал отрекаться от мирских благ, никогда не звал в монашество и аскезу. И если кто-то делает такой выбор, то это не более чем его право. Право, обусловленное свободой воли каждого человека, данной нам самим Творцом.

 И наше право неотделимо от нашей же ответственности за этот выбор. Причем тут Бог? Он вовсе не обязан освящать наше одолжение и мучения. Его ноша легка и необременительна: пост да молитва, да несколько элементарных заповедей.   

 В чем же подвох?

 Главный подвох заключается в весьма извращенном представлении обычного человека о праведности. Праведность – это не отсутствие злых дел, а нежелание их делать.

 Является ли «ботаник» праведником? Нет, так как его целомудренность следует не из следования Богу и укрощения своих страстей, а из элементарной никчемности. Слишком часто к Богу обращаются для компенсации этого чувства собственной ничтожности и импотенции в самом грубом, земном понимании. Трусости, глупости, примитивности, что физической, что интеллектуальной.  И весь этот комплект изъянов человек компенсирует своей гордыней, что за то он теперь «божий» человек.

 Но если человек оказывается негоден даже для земного мира, это вовсе не гарантия, что он востребован миром горним. Лузер и лох – такое название никак не гарантирует святости.

 Вот почему разбойники ближе к Богу: они, по крайней мере, не боятся грешить и отвечать за содеянное. Праведность, основанная на трусости и осторожности, может быть одобрена людьми, но не тем, кто видит все наши тайные и будущие помыслы.  

 Причем главным критерием истинной праведности является радость. Не жертву приносит праведник, отказывающийся от мирского, но открывает для себя иной мир, иные ценности, иное счастье. Не трудится он надрывно в саду своего хозяина, но реализует свое призвание, находит в этом радость и благодать, - нет, к сожалению, в человеческом языке соответствующего слова, означающего  радость труда во славу Божию, так как это и не труд вовсе.

 Равно как и в текущий пост основным критерием полезности для души является радость и легкость его несения, ощущения обновления в природе, душе и физическом теле.

 И наоборот, если в пост все мысли сосредотачиваются вокруг еды и томительного ожидания Пасхи, нужно что-то менять в своей жизни. Поскольку в такой праведности один вред, что душе, что здоровью.